Свободное плавание

2013 год для Арктики стал действительно историческим: в конце лета льды впервые освободили мореходам оба великих пути, Северный и Северо-Западный проходы. Природа наконец подарила человечеству то, о чем оно грезило как минимум c XVI столетия, — возможность свободно провести суда через Северный океан и не застрять во льдах. Discovery вспоминает, как это было. 

Столпы европейской картографии XVI века, голландцы Абрахам Ортелий, Герард Меркатор и Йодокус Хондиус, вдохновленные трактатом немецкого монаха-кармелита Николаса Линна Inventio Fortunata и страстью к гармонии, старательно прорисовывали на вершине мира свободный от льда причудливый скалистый материк с четырьмя могучими реками, изливающимися на широте 85° из колоссального водоема. В самом его центре они помещали Рупес Нигру — уходящую в облака голую скалу из таинственной магнетической субстанции, неудержимо притягивающую к себе острие стрелки компаса.

Трактат, написанный Линном предположительно не ранее 1364 года, спустя сто лет был утерян. Также не сохранилась до наших дней и его единственная копия — рукопись некоего Якоба ван Кнойена из Брабанта под названием Itinerarium. Но достоверно известно, что в середине XVI века Itinerarium побывал в руках Герарда Меркатора, который в апреле 1577 года бегло изложил его содержание в письме английскому астроному Джону Ди. В этом послании, хранящемся ныне в Британском музее, повествуется в числе прочего о мощных морских течениях и ветрах к северу от Гренландии, неумолимо сносящих корабли к полюсу.

Вероятность свободной навигации в районе Северного полюса на рубеже тысячелетий, по мнению ряда ученых, на самом деле была довольно высока. В течение шести столетий, с VIII по XIII век, во всем Северном полушарии стояло нескончаемое бабье лето. Планета переживала период малого климатического оптимума с теплыми зимами и минимумом обледенения в приполярных районах Северного Ледовитого океана. Вполне возможно, что в Inventio Fortunata описывались отголоски неких реальных событий, случившихся именно в то далекое время.

8000 ЛЕТ НАЗАД собачьи упряжки уже использовались в Арктике — во всяком случае, таков возраст самой старой находки нарт с упряжью и костями ездовых псов. Обнаружены они были на Новосибирских островах. Роль хаски, маламутов и самоедских лаек в исследовании заполярных зон трудно переоценить. Оба полюса были покорены именно на собачьих упряжках — а самой длинной собачьей арктической дистанцией стали 10 тысяч километров между Уэленом и Мурманском, преодоленные в 1982–1983 годах. Ездовые собаки выносливы, способны пробегать в день по 100 километров, неприхотливы в еде — а кроме того, они отличные друзья. Неудивительно, что вы обязательно встретите этих добрых животных среди персонажей новой серии LEGO^® City Arctic.

МАНУСКРИПТ ТОРНА

В 1527 году королю Англии Генриху VIII было доставлено письмо от некоего Роберта Торна, потомка богатой купеческой семьи из Бристоля, давно осевшего в Севилье. Торн, потрясенный обрушившимся на конкистадоров Испании золотым дождем и слухами о несметных сокровищах Эльдорадо, подробно изложил монарху свои соображения по вопросу поиска альтернативных путей в Юго-Восточную Азию и на западное побережье Северной Америки. По мнению Торна, наиболее перспективным направлением исследований могли быть поиски сквозного Северного прохода через гипотетическое Открытое полярное море и далее, через загадочный пролив Аниан (открытый дважды — в 1648 году Семёном Дежнёвым и 80 лет спустя Витусом Берингом), на просторы Тихого океана.

В 1582 году рукопись Торна и приложенная к ней очень точная карта мира, полвека переходившие из рук в руки и осевшие наконец у Джона Ди, были опубликованы.

Столь занимавшая англичан теория о существовании в Заполярье обширного пространства, постоянно свободного от льда, ярым сторонником которой был Торн, базировалась на нескольких заблуждениях. Многие естествоиспытатели того времени полагали, что понижение температуры воды и распространение ледяной корки в Арктике происходит по «принципу манной каши» — от кромки берега к большой воде. То есть зимой океан в удаленных полярных районах был, по их мнению, теплее, чем у материка. Торн и его последователи верили и в то, что незаходящее солнце за полгода успевает растопить ледяной панцирь на огромной территории. При этом интенсивное охлаждение в течение остальных шести месяцев в расчет не принималось — так было удобнее.

Идеи Торна упали на благодатную почву. Генрих VIII, а потом и королева Елизавета I последовательно наращивали военно-морскую мощь Британии, и установление надежного трансполярного сообщения с Ост-Индией стало приоритетной задачей королевского флота. Только в период правления Елизаветы I (1558–1603) для поиска Северного и Северо-Западного проходов англичане снарядили более 20 серьезных морских экспедиций.

На северо-восточном направлении точка была поставлена еще в 1553 году капитаном Хью Уиллоби и его помощником Ричардом Ченслором. Ченслору удалось достичь побережья Московии в районе Двинской губы, с чего, по сути, и началась история прямых торговых связей между Англией и Россией. Дальнейшее продвижение на восток, по мнению прагматичных англичан, не имело смысла. А вот голландцы поняли это лишь полвека спустя.

В 1594, 1595 и 1596 годах арктический исследователь и картограф Виллем Баренц, фанатично веривший в существование Открытого полярного моря, трижды пробовал найти лазейку к полюсу севернее Новой Земли, но каждый раз на широте 80° натыкался на непроходимую стену из торосов и паковых льдов. Впрочем, неудача была относительной — вместо дороги в Азию Голландия получила богатейшие рыболовные и китобойные промыслы открытого Баренцем Шпицбергена. В 1607–1611 годах на деньги негоциантов из Московской торговой, Голландской и Британской Ост-Индских компаний англичанин Генри Гудзон совершил четыре попытки прорыва в Тихий океан через Северный полюс и приполярные районы. Все они также окончились безрезультатно.

В 1616 году голландцы Виллем Схаутен и Якоб Лемер открыли путь в Тихий океан вокруг мыса Горн. Северные проходы по-прежнему найти не удавалось, но время от времени идея Торна подпитывалась новыми сенсациями.

В 1652 году выдающийся английский математик и личный картограф короля Карла II Джозеф Моксон встретил в Амстердаме некоего моряка по имени Ян Хоге, который поведал ему невероятную историю. По словам Хоге, он только что вернулся с рыбных промыслов на судне, совершавшем непрерывные рейсы между Шпицбергеном и Голландией с грузом рыбы. Во время вынужденного ожидания погрузки шкипер решил на свой страх и риск провести ледовую разведку к северу от острова. Несколько дней судно шло по свободной воде, не встречая на своем пути никаких признаков льда. Погода на всем протяжении пути стояла такая же теплая, как в Амстердаме летом. Пройдя более 580 миль на север, команда беспрепятственно достигла полюса, а затем продвинулась еще на 220 миль в Западное полушарие и повернула обратно.

Сомневаться в правдивости Моксона не приходится, а сам он был абсолютно уверен в честности простого голландского моряка. В 1676 году этот случай был подробно описан Моксоном в его книге «Перечень попыток нахождения Северо-Восточного и Северо-Западного проходов в Японию, Китай и далее». Интересно, что и Хоге, и Моксон были поражены не фактом существования Открытого полярного моря (в этом были уверены почти все моряки того времени), а отсутствием на полюсе суши.

1000 лет — возраст льда темно-синего цвета. А вот исследователи LEGO^® City Arctic имеют дело с более молодым льдом: глыба, в которой они отыскали таинственный кристалл, — ярко-голубая. Юным гляциологам предстоит догадаться, когда он образовался, но нужно спешить: площадь многолетних льдов в Арктике с каждым годом сокращается. Правда, холод пытается наверстать упущенное: к лету прошлого года ледовый панцирь Арктики оказался на 40% больше, чем в тот же период 2012-го.

НЕПРОБИВАЕМАЯ ШИРОТА

Разведка арктического маршрута на Восток продолжалась в течение всего XVII века и изредка возобновлялась в XVIII столетии. Но как стратегическая торговая артерия он уже был не нужен. Однако в 1760-х годах идея Роберта Торна была реанимирована в России. Изучая поморские легенды, записки голландских и английских мореплавателей, а также скудные и порой абсолютно недостоверные данные о климате и ледовой обстановке в районе 80-й параллели, Михаил Ломоносов пришел к выводу, что свободный от льда путь к полюсу и далее к Чукотке мог лежать к северу от Шпицбергена, где сильные ветра должны отгонять ледяные поля на восток, делая воды пригодными для навигации.

Ломоносову удалось заинтересовать своими выкладками императрицу Екатерину II, которая, в свою очередь, распорядилась организовать для проверки многообещающей гипотезы морскую экспедицию. В 1765 и 1766 годах штабс-офицер Василий Чичагов дважды пробовал подняться к полюсу от Шпицбергена, но уже на 80°30 северной широты был остановлен льдами.

Спустя несколько лет эта ситуация повторилась, только действующими лицами в ней были англичане. Блестящий дипломат, но посредственный ученый Дейнис Баррингтон, знакомый с тезисами Ломоносова, проштудировал реестры Адмиралтейства с отчетами моряков, побывавших в Арктике, и обнаружил в них нечто, позволившее в 1773 году послать к полюсу экспедицию Константина Фиппса, которая превзошла результат Чичагова на 20 миль, но на 80°48 северной широты была также вынуждена повернуть обратно.

После этого 80 лет о трансполярном маршруте в Ост-Индию почти не вспоминали. Одним из немногих исключений была экспедиция 1827 года английского гидролога, картографа и астронома контр-адмирала Уильяма Парри. Он стал первым в истории исследователем, попытавшимся достигнуть Северного полюса комбинированным способом: на судне до Шпицбергена, а далее — по многолетним льдам на лодках, поставленных на стальные полозья. Парри всерьез готовился к тому, что за ледяными торосами его ждет теплое море.

Отряд англичан поднялся до 82°45', но дальнейшее продвижение стало невозможным из-за отсутствия провианта и непроходимых торосов. «Широтный» рекорд Парри продержался 49 лет, пока Альберт Маркхэм не достиг отметки 83°20’26˝.

 

1974 год — дата появления первого снегохода на Северном полюсе. Это был снегоход «Буран», доставленный самолетом на дрейфующую исследовательскую станцию «Северный полюс-22». За полгода он прошел 2 тысячи километров и показал себя отлично приспособленным к морозу, льдам и торосам. С тех пор снегоходы постоянно помогают полярникам и ставят арктические рекорды: в 2007 году состоялся трансарктический переход на снегоходах, а в 2011-м — ледовый пробег Салехард — Уэлен, признанный самым длинным снегоходным маршрутом. Без снегоходов не обойдутся и герои LEGO^® City Arctic: без этих машин исследовательская работа в Арктике остановится!

ПОСЛЕДНИЙ ШТУРМ

Казалось бы, просвещенный XIX век должен был окончательно отправить теорию Открытого полярного моря в архив. Но случилось обратное! В середине столетия, анализируя данные многолетних метеонаблюдений, шотландский физик Дэвид Брюстер обнаружил, что так называемый полюс холода в Северном полушарии, вопреки традиционным представлениям, не совпадает с географическим. Самая холодная точка оказалась на 450 миль южнее полярного круга, на юге Гренландии. Примерно в то же время коллега Брюстера Иван Худяков определил подобный полюс холода на территории Якутии на вполне умеренной 60-й параллели.

Брюстер не стал делать далеко идущих предположений. А вот его американский коллега Илайша Кейн был смелее. В 1852 году, основываясь на сведениях Брюстера и на собственных наблюдениях, проведенных во время поисков исчезнувшей в 1845 году экспедиции Джона Франклина, Кейн пришел к выводу, что к северу от острова Элсмир и Гренландии находится обширный незамерзающий приполярный район океана, проход к которому возможен через пролив Смита.

Самым активным сторонником и популяризатором теории «теплого» полюса был известный немецкий географ и гидролог Август Петерман, считавший, что помимо незамерзающего моря в высоких широтах азиатской Арктики имеется крупный участок суши, который делит Северный Ледовитый океан на две части. На это, по его мнению, указывали специфический характер течений и направление дрейфа ледяных полей в районе Гренландии, Шпицбергена и Канадского арктического архипелага. В 1868 и 1869 годах на поиски гипотетической Земли Петермана дважды отправлялись экспедиции под руководством Карла Кольдевея. Но оба раза они возвращались ни с чем.

А вот австрийцам Юлиусу Пайеру и Карлу Вайпрехту, попавшим в ледяную ловушку у западного берега Новой Земли в 1872 году, повезло больше. После изнурительного дрейфа в северной части Баренцева моря, между 80 и 82° северной широты шхуну прибило к неизвестным доселе скалистым островам. Пайер назвал архипелаг Землей Франца-Иосифа. Интересно, что к северо-востоку от точки с координатами 82°50' австрийцы неоднократно видели на горизонте еще два не обозначенных на карте клочка суши, добраться до которых им не позволила погода. Скорее всего, это был некий оптический феномен, нередкий в высоких широтах. Ведь позднее в этом районе ни Земли Петермана, ни Земли Короля Оскара обнаружено не было. Впрочем, на картах их упорно рисовали вплоть до Первой мировой войны.

Британская экспедиция Джорджа Нэрса и Альберта Маркхэма 1875 года стала последней в истории поисков ускользающего Открытого полярного моря. Выход к нему, как считали англичане, находился не за Шпицбергеном, а в районе, который был описан Кейном, — в Канадской Арктике. В сентябре 1875 года судно «Алерт» командора Нэрса дошло до 82°24', установив тем самым новый рекорд свободной арктической навигации. Но идти дальше было немыслимо из-за нагромождений торосов.

В апреле следующего года после зимовки на Элсмире Нэрс послал на север санный отряд во главе со своим помощником Маркхэмом. У Маркхэма были запасы провианта и топлива на 70 дней, и теоретически он мог совершить 300-мильный бросок к 85-й широте. Но льды на его пути были совершенно непроходимы, и вместо 10 миль в день отряд едва делал две-три, прорубая дорогу для саней топорами. В июне состояние людей стало критическим, началась цинга, и Нэрс принял решение вернуться на базу. После завершения британской арктической экспедиции об Открытом полярном море в научных кругах старались не упоминать. В том же 1875-м англичанин Альберт Маркхэм и несколько человек предприняли дерзкую попытку дойти пешком до Северного полюса. Стартовав с острова Элсмир в Канаде и впрягшись в повозки с провиантом и топливом, они дошли до 83°20'.

Именно полюс стал новой целью исследователей всего мира, но понадобился еще 51 год, прежде чем Руаль Амундсен, в чьем активе уже было покорение Южного полюса, достиг северной «крыши мира» на дирижабле «Норвегия». Это был первый документально подтвержденный вояж на Северный полюс (достижения Фредерика Кука и Роберта Пири, утверждавших, что они достигли широты 90° в 1908 и 1909 годах соответственно, до сих пор подвергаются сомнению). В исследованиях Арктики была открыта новая страница, которую мы продолжаем заполнять и сегодня.